I wanna feel me living my life... outside my walls © Art of life
По российскому времени я всё-таки успела!
Кому это у нас сегодня исполнилось 34 года?
Правильно!
С Днём рождения, Казама-пон! Побольше тебе ролей в дорамах и кино, чтобы японцы знали о тебе не только как о друге Айбы
Гамбарэ!
А я меж тем перевела сотый выпуск, минуя 99-й
Его тоже сделаю, но потом 
"Время - это всё" "Время – это всё."
«Ненавижу корабли…», - шепчет он, прогуливаясь по побережью и разглядывая плывущие по волнам суда. Восемь лет назад в этом же месте он говорил, что ненавидит море.
«Да? У меня будто провалы в памяти, совсем ничего не помню (смеётся). Но я и сейчас ненавижу море. Потому что оно широкое, и не видно конца. А корабли я ненавижу, потому что когда я на них плыву по ненавистному морю, меня дико укачивает, но…»
Я жду, что же последует за этим загадочным «но», однако он просто молчит, устремив отчего-то мягкий взгляд за горизонт. Я знаю, что он не любит говорить об «Itto», но всё же решаюсь спросить, что он помнит из этих публикаций, и что изменилось за 8 лет.
«Я практически не помню, что было восемь лет назад (смеётся) Когда эта рубрика только началась, я всё думал: «Ну почему из нас пятерых это должен быть именно я?» В то время ни у кого не было персональных регулярных рубрик в журналах. Поэтому меня в первую очередь волновало, когда же это всё закончится. Ведь конец всегда важнее, чем начало, именно он в итоге остаётся в памяти. Но так как на этот вопрос мне никто толком не мог ответить, я и вовсе перестал им задаваться (смеётся).»
Море, корабли, высокая кухня, теория актёрского мастерства, алко-посиделки в большой компании…etc. Есть множество вещей, которые ненавидит Ниномия Казунари. В их числе и основные составляющие этой рубрики: «фотографироваться» и «говорить о себе». Вероятно, они располагаются где-то на верхних строчках его рейтинга ненавистных вещей.
«Может, и так. Фотографироваться – моя работа, но я действительно не люблю это дело. А рассказывать о себе я, скажу прямо, ненавижу (смеётся). Но вот именно про эти интервью не могу с уверенностью сказать, что они мне неприятны. Я не из тех людей, кто будет заниматься по-настоящему ненавистным делом, превозмогая себя, я бы тогда постоянно думал о том, как поскорей покончить с этим. Но эти интервью раз в месяц просто стали частью моей повседневности. В конце концов, это длится уже 8 лет, и такой срок уже о многом говорит.»
Услышав от него фразу «такой срок уже о многом говорит», я вспомнила его 25-летнего восемь лет назад. В то время Нино был более упрям и отказывался прямо отвечать на мои вопросы. Даже делая какие-то смелые заявления, он всё равно увиливает от ответа, – стоило мне подумать об этом, как он неожиданно произнёс что-то по-настоящему личное. Сначала я попыталась докопаться до истинных чувств и мыслей уклончивого Нино, но он смущённо и тихо вдруг сказал мне: «Пройдёт время, и ты сама всё поймёшь.» Упрямый, но честный. За его поведением не скрывалось какого-либо злого умысла.
«Ты просто на полном серьёзе задавала мне личные вопросы, наверное, я ляпнул это, потому что растерялся (смеётся). Думаю, что есть множество невыразимых словами вещей, которые можно понять о человеке, только проведя с ним некоторое время.»
Помимо MORE из долгоиграющей регулярной сольной деятельности у него есть радиопередача Bay Storm. Как и в случае с интервью, главное в этой работе – донести до людей свои слова.
«На радио я начал работать на четвёртый год после дебюта, и это продолжается уже около 15 лет. Примерно два раза в месяц мы записываем выпуски, и потом их транслируют раз в неделю, так что… довольно долго всё это длится, да? Как и тут, стафф на радио тоже не меняется. Но «работа, где надо донести свои слова» различается в зависимости от вида медиа. Для меня радио – это исключительно «весёлая болтовня». Цель этой передачи – развеселить слушателей, поэтому я настраиваюсь на соответствующий лад. Стаффу говорю, что мне весело, потому что там я могу высказываться свободно (смеётся).»
Где и каким образом говорить. Он и раньше был человеком, который очень трепетно относился к своим словам, а теперь это чувство только усилилось….хотела бы сказать я, но на самом деле он просто стал более осмотрительным. «Само собой», – сказал он с усмешкой. Где же теперь тот Нино, который говорил: «Мне неважно, вызовут ли мои слова резонанс, неважно, поймут ли меня правильно, если я нахожу какую-то мысль интересной, я захочу её высказать»?
«Нет, ну это не значит, что я сейчас совсем другой человек (смеётся). Но тут ничего не поделаешь. За эти 8 лет Араши получили такое признание и влияние, какое и вообразить никто не мог. И это здорово. Но в то же время повысилась и вероятность того, что невзначай брошенные слова будут истолкованы кем-то неверно или восприняты всерьёз. Времена тоже изменились. Стоит только оговориться в диалоге с кем-то, как твои слова тут же становятся предметом всеобщего обсуждения, и это касается не только деятелей шоу-бизнеса. До людей не доходят ни истинные намерения, заложенные в твои слова, ни их шутливый тон. Если так подумать, быть осмотрительней вынужден не только я, но и всё моё окружение, и понятно почему.»
Примерно в то же время, когда зародилась эта рубрика, он начал вести на официальном сайте блог «Game Nikki», который в последствии был закрыт по той же самой причине.
«Даже если я пишу сам, я не могу свободно выражать свои мысли, и есть вероятность, что ненароком брошенная фраза может быть понята кем-то неправильно. Но это неизбежно, не думаю, что стоит сильно печалиться по этому поводу.»
Наивный и своевольный юноша уже в прошлом. Но у взрослых есть свои радости и формы самовыражения. Именно такое высокое положение дало ему возможность познакомиться со многими людьми и поучаствовать во многих проектах. Один из них – телепередача «Нино-сан», которая этой весной отпразднует своё пятилетие.
«Передачи – это самая любимая и самая интересная для меня часть работы. И меня очень радует, что я до сих пор имею возможность этим заниматься. Кстати, в последнее время я всё предлагаю стаффу показывать в трансляции ещё и имена или лица режиссёров. У этой передачи нет постоянного режиссёра, они меняются каждый выпуск, и главная задача – обыграть рубрику, предложенную каждым из них. Можно сказать, что режиссёры в данном случае – это скрытые в тени главные персонажи, а сама программа – поле их битвы. Поэтому мне кажется, что лучше показывать зрителям создателя той или иной рубрики. Ведь возможно, самую интересную рубрику придумает какой-нибудь молодой неопытный режиссёр (смеётся).»
В словах Нино всегда чувствуется нескрываемая любовь к стаффу.
«На самом деле с этого года в создании передачи стал участвовать и один очень заслуженный режиссёр. В основном режиссёры у нас молодые, но мы как-то подумали, что неплохо бы было иногда работать с ветеранами, это бы придало мотивации остальным. И тогда один заслуженный режиссёр поднял руку со словами: «Я хочу!» Мне кажется, противостояние режиссёров разных поколений должно получиться интересным. Этот ветеран – удивительный человек. Я впервые работаю с ним лично, но он сыграл важную роль в становлении моих любимых передач: «Enta no Kami-sama» и «Gyouretsu no Dekiru Houritsu Soudanjou». И хоть ему уже немало лет, а за плечами большой опыт, от него исходит даже больше энтузиазма, чем от молодёжи. «Мне кажется, если нынешний Нино сделает вот так, выйдет забавно!» – примерно так он мыслит. Он хорошо представляет, как нынешних Араши воспринимают телезрители. Но вместе с тем не считает, что мы должны подстраиваться под время или настроения в обществе. Скорее нам стоило бы делать что-то новое, будучи при этом «нынешними Араши» и наслаждаясь этим. Думаю, такое мнение не так уж часто встречается.»
Далее его слова становятся всё более и более эмоциональными.
«Пусть даже меня неправильно поймут, но я всё равно скажу. Честно говоря, мне кажется, что стаффу бывает тяжело работать с Араши на данном этапе. На них давит наше влияние и положение, и им сложно творить в своё удовольствие. Может, поэтому? Мне часто предлагают рубрики в духе «это сейчас популярно, поэтому давайте и мы так сделаем!» Я в таких случаях никогда не отказываюсь, но действительно ли создателям этих рубрик приносит удовольствие такая работа? Даже с точки зрения телезрителя мне кажется, что нет. Например, если ты сделаешь что-то, популярное в интернете, это будет обсуждаться в этом самом интернете. Но не более того. Наша главная задача состоит в том, чтобы не люди из интернета, а люди, смотрящие телевизор, подумали: «Телевидение-то в самом деле интересная штука!» Но, на мой взгляд, этого нельзя добиться, если просто идти на поводу у каких-то трендов. И вот этот режиссёр, он верит в мир телевидения, которому посвятил жизнь, и в возможности тарэнто. Иначе говоря, он верит в то, что и он сам может быть кому-то интересен. Поэтому, даже имея такой опыт, он продолжает искренне наслаждаться своей работой. Пообщавшись с ним, я подумал, что этот человек создаёт действительно легендарные передачи.»
Вероятно, такие мысли близки и самому Нино. Даже если меняются эпоха, окружение или место, его система ценностей остаётся неизменной.
«За эти 8 лет я приобрёл очень многое и как часть Араши, и как Ниномия Казунари. Меня приглашали в потрясающие проекты, удостаивали почётных наград. И в то время я был очень рад и благодарен за это. Но вместе с тем я совсем не изменился. А всё потому, что я никогда не был человеком, который гонится за деньгами, статусом и престижем, у меня просто изначально не было никаких желаний (смеётся). И так как меня не особо интересовали подобные вещи, ничего во мне не изменилось. Сейчас я просто сосредотачиваюсь на доверенной мне работе. Думаю, что и в дальнейшем всё останется по-прежнему.»
Есть несколько фраз, которые Нино то и дело повторял в наших интервью. Одна из них – «я не мечтаю относительно будущего». Как и всегда, он даже не пытается вообразить себе свой дальнейший путь.
«Мне кажется, я перестал думать о собственном будущем, когда понял, что правильного пути больше не существует. Какой бы дорогой ты ни пошёл, не факт, что она окажется верной, и не факт, что она принесёт тебе счастье… Сама посуди, в нашем мире, как это ни грустно, людей привлекает чужое горе, разве нет? Например, когда в прошлом году распались Смап, многие люди были сильно опечалены этой новостью, и я их понимаю. Я прекрасно понимаю, насколько им было тяжело. Но в какой-то момент я подумал, что мне не нравится, когда о распаде продолжают говорить исключительно как о горе, как о чём-то ужасном. Почему конец великой группы, которая больше 25 лет вела за собой японскую индустрию развлечений, должен обсуждаться именно в таком свете? Ведь как раз потому, что они были настолько значимы, у разных людей рождаются разные эмоции на этот счёт. Наверняка есть люди, которые любят группу настолько, что не хотят признавать, что это конец, и продолжают страдать. Но ведь прежде всего нужно отдать дань уважения всем тем замечательным работам, что они оставили после себя, и проводить достойно… Сейчас есть места, где кто угодно может высказывать какие угодно мнения. Эти высказывания могут нести в себе различные эмоции, но, пожалуй, именно негативные эмоции усиливаются и распространяются, подобно эпидемии. Но мне кажется, что изначально какие-то сведения или эмоции – это не те вещи, которыми следует так запросто разбрасываться на словах. Недавно я снова подумал, не стоит ли ограничить количество высказываний в подобных местах.»
Произнеся всё это на одном дыхании, он вдруг заговорил на ненавистную ему тему: «А что, если…».
«Ну ты подумай. Вот если бы у меня сейчас была возможность встретиться со Смап и обменяться с ними только одним-единственным словом, что бы я сказал? Даже если бы меня обуревали противоречивые чувства, и мне бы хотелось с ними о многом поговорить. Главное, что лично я хотел бы до них донести, – это слово «спасибо».»
Он не смотрит в будущее, потому что продолжает считать, что «всё когда-нибудь заканчивается».
«Я никогда не желал Араши распада, но понимаю, что когда-нибудь и нам обязательно придёт конец… Всё заканчивается. И эта рубрика тоже, верно? Мы тут празднуем сотый юбилейный выпуск, но я понятия не имею, когда же уже будет последний (смеётся). Потому что никто не знает, что будет дальше. Но когда конец всё-таки наступит, я хочу почувствовать благодарность за все прошедшие годы, и хочу, чтобы другие почувствовали то же самое.»
Со стороны моря подул сильный ветер. Выражение его лица в тот момент было таким умиротворённым, что я даже подумала, может, на самом деле ему всё-таки нравится море? Когда я озвучила эту мысль, он ответил: «Я правда его ненавижу, но…(смеётся)». Наверное, есть какое-то продолжение у этого «но». Должно быть, когда-нибудь я смогу его услышать.
Кому это у нас сегодня исполнилось 34 года?
Правильно!
С Днём рождения, Казама-пон! Побольше тебе ролей в дорамах и кино, чтобы японцы знали о тебе не только как о друге Айбы
Гамбарэ!А я меж тем перевела сотый выпуск, минуя 99-й
Его тоже сделаю, но потом "Время - это всё" "Время – это всё."
«Ненавижу корабли…», - шепчет он, прогуливаясь по побережью и разглядывая плывущие по волнам суда. Восемь лет назад в этом же месте он говорил, что ненавидит море.
«Да? У меня будто провалы в памяти, совсем ничего не помню (смеётся). Но я и сейчас ненавижу море. Потому что оно широкое, и не видно конца. А корабли я ненавижу, потому что когда я на них плыву по ненавистному морю, меня дико укачивает, но…»
Я жду, что же последует за этим загадочным «но», однако он просто молчит, устремив отчего-то мягкий взгляд за горизонт. Я знаю, что он не любит говорить об «Itto», но всё же решаюсь спросить, что он помнит из этих публикаций, и что изменилось за 8 лет.
«Я практически не помню, что было восемь лет назад (смеётся) Когда эта рубрика только началась, я всё думал: «Ну почему из нас пятерых это должен быть именно я?» В то время ни у кого не было персональных регулярных рубрик в журналах. Поэтому меня в первую очередь волновало, когда же это всё закончится. Ведь конец всегда важнее, чем начало, именно он в итоге остаётся в памяти. Но так как на этот вопрос мне никто толком не мог ответить, я и вовсе перестал им задаваться (смеётся).»
Море, корабли, высокая кухня, теория актёрского мастерства, алко-посиделки в большой компании…etc. Есть множество вещей, которые ненавидит Ниномия Казунари. В их числе и основные составляющие этой рубрики: «фотографироваться» и «говорить о себе». Вероятно, они располагаются где-то на верхних строчках его рейтинга ненавистных вещей.
«Может, и так. Фотографироваться – моя работа, но я действительно не люблю это дело. А рассказывать о себе я, скажу прямо, ненавижу (смеётся). Но вот именно про эти интервью не могу с уверенностью сказать, что они мне неприятны. Я не из тех людей, кто будет заниматься по-настоящему ненавистным делом, превозмогая себя, я бы тогда постоянно думал о том, как поскорей покончить с этим. Но эти интервью раз в месяц просто стали частью моей повседневности. В конце концов, это длится уже 8 лет, и такой срок уже о многом говорит.»
Услышав от него фразу «такой срок уже о многом говорит», я вспомнила его 25-летнего восемь лет назад. В то время Нино был более упрям и отказывался прямо отвечать на мои вопросы. Даже делая какие-то смелые заявления, он всё равно увиливает от ответа, – стоило мне подумать об этом, как он неожиданно произнёс что-то по-настоящему личное. Сначала я попыталась докопаться до истинных чувств и мыслей уклончивого Нино, но он смущённо и тихо вдруг сказал мне: «Пройдёт время, и ты сама всё поймёшь.» Упрямый, но честный. За его поведением не скрывалось какого-либо злого умысла.
«Ты просто на полном серьёзе задавала мне личные вопросы, наверное, я ляпнул это, потому что растерялся (смеётся). Думаю, что есть множество невыразимых словами вещей, которые можно понять о человеке, только проведя с ним некоторое время.»
Помимо MORE из долгоиграющей регулярной сольной деятельности у него есть радиопередача Bay Storm. Как и в случае с интервью, главное в этой работе – донести до людей свои слова.
«На радио я начал работать на четвёртый год после дебюта, и это продолжается уже около 15 лет. Примерно два раза в месяц мы записываем выпуски, и потом их транслируют раз в неделю, так что… довольно долго всё это длится, да? Как и тут, стафф на радио тоже не меняется. Но «работа, где надо донести свои слова» различается в зависимости от вида медиа. Для меня радио – это исключительно «весёлая болтовня». Цель этой передачи – развеселить слушателей, поэтому я настраиваюсь на соответствующий лад. Стаффу говорю, что мне весело, потому что там я могу высказываться свободно (смеётся).»
Где и каким образом говорить. Он и раньше был человеком, который очень трепетно относился к своим словам, а теперь это чувство только усилилось….хотела бы сказать я, но на самом деле он просто стал более осмотрительным. «Само собой», – сказал он с усмешкой. Где же теперь тот Нино, который говорил: «Мне неважно, вызовут ли мои слова резонанс, неважно, поймут ли меня правильно, если я нахожу какую-то мысль интересной, я захочу её высказать»?
«Нет, ну это не значит, что я сейчас совсем другой человек (смеётся). Но тут ничего не поделаешь. За эти 8 лет Араши получили такое признание и влияние, какое и вообразить никто не мог. И это здорово. Но в то же время повысилась и вероятность того, что невзначай брошенные слова будут истолкованы кем-то неверно или восприняты всерьёз. Времена тоже изменились. Стоит только оговориться в диалоге с кем-то, как твои слова тут же становятся предметом всеобщего обсуждения, и это касается не только деятелей шоу-бизнеса. До людей не доходят ни истинные намерения, заложенные в твои слова, ни их шутливый тон. Если так подумать, быть осмотрительней вынужден не только я, но и всё моё окружение, и понятно почему.»
Примерно в то же время, когда зародилась эта рубрика, он начал вести на официальном сайте блог «Game Nikki», который в последствии был закрыт по той же самой причине.
«Даже если я пишу сам, я не могу свободно выражать свои мысли, и есть вероятность, что ненароком брошенная фраза может быть понята кем-то неправильно. Но это неизбежно, не думаю, что стоит сильно печалиться по этому поводу.»
Наивный и своевольный юноша уже в прошлом. Но у взрослых есть свои радости и формы самовыражения. Именно такое высокое положение дало ему возможность познакомиться со многими людьми и поучаствовать во многих проектах. Один из них – телепередача «Нино-сан», которая этой весной отпразднует своё пятилетие.
«Передачи – это самая любимая и самая интересная для меня часть работы. И меня очень радует, что я до сих пор имею возможность этим заниматься. Кстати, в последнее время я всё предлагаю стаффу показывать в трансляции ещё и имена или лица режиссёров. У этой передачи нет постоянного режиссёра, они меняются каждый выпуск, и главная задача – обыграть рубрику, предложенную каждым из них. Можно сказать, что режиссёры в данном случае – это скрытые в тени главные персонажи, а сама программа – поле их битвы. Поэтому мне кажется, что лучше показывать зрителям создателя той или иной рубрики. Ведь возможно, самую интересную рубрику придумает какой-нибудь молодой неопытный режиссёр (смеётся).»
В словах Нино всегда чувствуется нескрываемая любовь к стаффу.
«На самом деле с этого года в создании передачи стал участвовать и один очень заслуженный режиссёр. В основном режиссёры у нас молодые, но мы как-то подумали, что неплохо бы было иногда работать с ветеранами, это бы придало мотивации остальным. И тогда один заслуженный режиссёр поднял руку со словами: «Я хочу!» Мне кажется, противостояние режиссёров разных поколений должно получиться интересным. Этот ветеран – удивительный человек. Я впервые работаю с ним лично, но он сыграл важную роль в становлении моих любимых передач: «Enta no Kami-sama» и «Gyouretsu no Dekiru Houritsu Soudanjou». И хоть ему уже немало лет, а за плечами большой опыт, от него исходит даже больше энтузиазма, чем от молодёжи. «Мне кажется, если нынешний Нино сделает вот так, выйдет забавно!» – примерно так он мыслит. Он хорошо представляет, как нынешних Араши воспринимают телезрители. Но вместе с тем не считает, что мы должны подстраиваться под время или настроения в обществе. Скорее нам стоило бы делать что-то новое, будучи при этом «нынешними Араши» и наслаждаясь этим. Думаю, такое мнение не так уж часто встречается.»
Далее его слова становятся всё более и более эмоциональными.
«Пусть даже меня неправильно поймут, но я всё равно скажу. Честно говоря, мне кажется, что стаффу бывает тяжело работать с Араши на данном этапе. На них давит наше влияние и положение, и им сложно творить в своё удовольствие. Может, поэтому? Мне часто предлагают рубрики в духе «это сейчас популярно, поэтому давайте и мы так сделаем!» Я в таких случаях никогда не отказываюсь, но действительно ли создателям этих рубрик приносит удовольствие такая работа? Даже с точки зрения телезрителя мне кажется, что нет. Например, если ты сделаешь что-то, популярное в интернете, это будет обсуждаться в этом самом интернете. Но не более того. Наша главная задача состоит в том, чтобы не люди из интернета, а люди, смотрящие телевизор, подумали: «Телевидение-то в самом деле интересная штука!» Но, на мой взгляд, этого нельзя добиться, если просто идти на поводу у каких-то трендов. И вот этот режиссёр, он верит в мир телевидения, которому посвятил жизнь, и в возможности тарэнто. Иначе говоря, он верит в то, что и он сам может быть кому-то интересен. Поэтому, даже имея такой опыт, он продолжает искренне наслаждаться своей работой. Пообщавшись с ним, я подумал, что этот человек создаёт действительно легендарные передачи.»
Вероятно, такие мысли близки и самому Нино. Даже если меняются эпоха, окружение или место, его система ценностей остаётся неизменной.
«За эти 8 лет я приобрёл очень многое и как часть Араши, и как Ниномия Казунари. Меня приглашали в потрясающие проекты, удостаивали почётных наград. И в то время я был очень рад и благодарен за это. Но вместе с тем я совсем не изменился. А всё потому, что я никогда не был человеком, который гонится за деньгами, статусом и престижем, у меня просто изначально не было никаких желаний (смеётся). И так как меня не особо интересовали подобные вещи, ничего во мне не изменилось. Сейчас я просто сосредотачиваюсь на доверенной мне работе. Думаю, что и в дальнейшем всё останется по-прежнему.»
Есть несколько фраз, которые Нино то и дело повторял в наших интервью. Одна из них – «я не мечтаю относительно будущего». Как и всегда, он даже не пытается вообразить себе свой дальнейший путь.
«Мне кажется, я перестал думать о собственном будущем, когда понял, что правильного пути больше не существует. Какой бы дорогой ты ни пошёл, не факт, что она окажется верной, и не факт, что она принесёт тебе счастье… Сама посуди, в нашем мире, как это ни грустно, людей привлекает чужое горе, разве нет? Например, когда в прошлом году распались Смап, многие люди были сильно опечалены этой новостью, и я их понимаю. Я прекрасно понимаю, насколько им было тяжело. Но в какой-то момент я подумал, что мне не нравится, когда о распаде продолжают говорить исключительно как о горе, как о чём-то ужасном. Почему конец великой группы, которая больше 25 лет вела за собой японскую индустрию развлечений, должен обсуждаться именно в таком свете? Ведь как раз потому, что они были настолько значимы, у разных людей рождаются разные эмоции на этот счёт. Наверняка есть люди, которые любят группу настолько, что не хотят признавать, что это конец, и продолжают страдать. Но ведь прежде всего нужно отдать дань уважения всем тем замечательным работам, что они оставили после себя, и проводить достойно… Сейчас есть места, где кто угодно может высказывать какие угодно мнения. Эти высказывания могут нести в себе различные эмоции, но, пожалуй, именно негативные эмоции усиливаются и распространяются, подобно эпидемии. Но мне кажется, что изначально какие-то сведения или эмоции – это не те вещи, которыми следует так запросто разбрасываться на словах. Недавно я снова подумал, не стоит ли ограничить количество высказываний в подобных местах.»
Произнеся всё это на одном дыхании, он вдруг заговорил на ненавистную ему тему: «А что, если…».
«Ну ты подумай. Вот если бы у меня сейчас была возможность встретиться со Смап и обменяться с ними только одним-единственным словом, что бы я сказал? Даже если бы меня обуревали противоречивые чувства, и мне бы хотелось с ними о многом поговорить. Главное, что лично я хотел бы до них донести, – это слово «спасибо».»
Он не смотрит в будущее, потому что продолжает считать, что «всё когда-нибудь заканчивается».
«Я никогда не желал Араши распада, но понимаю, что когда-нибудь и нам обязательно придёт конец… Всё заканчивается. И эта рубрика тоже, верно? Мы тут празднуем сотый юбилейный выпуск, но я понятия не имею, когда же уже будет последний (смеётся). Потому что никто не знает, что будет дальше. Но когда конец всё-таки наступит, я хочу почувствовать благодарность за все прошедшие годы, и хочу, чтобы другие почувствовали то же самое.»
Со стороны моря подул сильный ветер. Выражение его лица в тот момент было таким умиротворённым, что я даже подумала, может, на самом деле ему всё-таки нравится море? Когда я озвучила эту мысль, он ответил: «Я правда его ненавижу, но…(смеётся)». Наверное, есть какое-то продолжение у этого «но». Должно быть, когда-нибудь я смогу его услышать.
@темы: Ninomiya Kazunari, перевод, MORE 「一途」
-
-
18.06.2017 в 00:55а почему не о как о друге Оно?
-
-
18.06.2017 в 01:17-
-
18.06.2017 в 05:28Люблю его интервью в MORE
-
-
18.06.2017 в 14:57А вообще половину интервью он разглагольствует о том, что надо быть осторожным со своими словами, а потом выдаёт целую речь про Смап, про которых его никто не спрашивал, да такую речь, что смапофаны его бы радостно повесили и закопали
-
-
24.06.2017 в 15:58